В статье анализируются идеи М.А. Волошина о реализме в русской литературе, выраженные в письмах к М.В. Сабашниковой и в статьях поэта. Словесное искусство в целом понимается Волошиным как обращенное в будущее, призванное воздействовать на него, так что его призвание просветлять грядущую действительность. Отказ литературы от идеального, фантастического, от мечты воспринимается им как вина перед жизнью, ибо, выраженное в слове, фантастическое и ужасное не случилось бы в жизни. За эпохами реализма следуют кровавые революционные взрывы, и русская революция, по Волошину, есть возмездие за столетие отказа от идеального в литературе.
Одной из важнейших брюсовских тем является тема страсти, которая в его лирике предстает в образности библейского контекста, как «путь в Дамаск» или дар Люцифера в раю, в итоге же как выход за пределы только человеческого. Из подобных переживаний в брюсовском творчестве рождаются христианские мотивы, не приведшие, однако, к обретению прочной религиозной позиции.
В статье анализируется проблема предопределения, как она дана в главе «Фаталист» лермонтовского романа «Герой нашего времени». Проблема дается не в привычной дуальности веры в судьбу или неверия, но как целый спектр различных представлений о судьбе, проверяемых в лермонтовском тексте: судьба в мусульманском варианте, в христианском понимании, в простонародном представлении, в духе древних мифологических верований, с позиции здравого смысла и современного критического сознания, исходя из глубокого опыта жизни. Композиционная основа этих многообразных вариаций темы судьбы - поединок двух основных типов отношений с судьбой - в двух экспериментах, Вулича и Печорина.
В статье анализируется проблема предопределения, как она дана в главе «Фаталист» лермонтовского романа «Герой нашего времени». Проблема дается не в привычной дуальности веры в судьбу или неверия, но как целый спектр различных представлений о судьбе, проверяемых в лермонтовском тексте: судьба в мусульманском варианте, в христианском понимании, в простонародном представлении, в духе древних мифологических верований, с позиции здравого смысла и современного критического сознания, исходя из глубокого опыта жизни. Композиционная основа этих многообразных вариаций темы судьбы - поединок двух основных типов отношений с судьбой - в двух экспериментах, Вулича и Печорина.
В статье речь идет об одной из ключевых особенностей персонологии героев-атеистов в романах Ф.М. Достоевского, а именно об их эмоциональной, волевой и сознательной склонности и способности к убийству. Прослеживаются агрессивные импульсы Раскольникова, Ставрогина, Верховенского, Ивана Карамазова вплоть до желания убить человека, данные в романных текстах в прямом авторском проникновении и являющиеся общими типологическими характеристиками героев этого типа, симптомами одержания злом.