В современной науке наиболее перспективными считаются исследования, носящие междисциплинарный характер, то есть проводимые на стыке разных областей знания. Такой междисциплинарной областью является топонимика — наука о географических названиях, сформировавшаяся на стыке лингвистики, географии и истории. Действительно топонимия всегда соотнесена с местными природными условиями, напрямую связана с историей заселения и хозяйственного освоения края. Неслучайно в последние годы научный интерес к топонимическим исследованиям повышается не только среди лингвистов, но также среди историков, археологов, этнографов, географов, краеведов. Эти работы показывают, что одним из наиболее эффективных путей изучения топонимов являются комплексные региональные исследования, материал для которых собирается не только из картографических источников, печатных изданий и архивных материалов, но также записывается непосредственно в полевых условиях. И дело здесь не только в том, что на топографических картах и в справочниках обычно не отмечается ударение или вообще отсутствуют многие местные названия, а прежде всего в ошибках, допущенных картографами и составителями различных топонимических списков при записи названий.

К сожалению, обычно авторы подобных работ совершенно не обращают внимания на то, что имена собственные — это факт языковой системы, поэтому их анализ с исторических, культурологических, географических, философских и иных позиций не заменяет лингвистического анализа, предполагающего обращение к различным языковым уровням, а также учитывающего диалектную специфику. Нехватка региональных работ, включающих варианты собственных имен, невнимательное отношение к фонетическим и грамматическим процессам в говорах зачастую приводят к этимологическим неточностям и ошибкам, которыми изобилует топонимическая литература. Названия с неясной внутренней структурой и затемненной мотивацией зачастую объясняются на основании смысловых ассоциаций, возникающих из-за звукового сходства между словами, а сама процедура «этимологизации» производится без учета особенностей местной языковой системы. Зачастую подобные «манипуляции с именами подаются в научной упаковке, подобно “новой хронологии” академика А. Т. Фоменко», именно поэтому вопрос «о паранауке в ономастике сейчас особенно актуален» [Матвеев 2006: 7–8].

Чтобы проиллюстрировать важность лингвистического аспекта при анализе топонимического материала, рассмотрим название села Дубéчино, находящегося в Ступинском районе Московской обл. на берегу реки Дубéченки. Впервые оно упоминается в первой четверти XVI в. как село Дубечна; до революции это село входило в состав Хатунской волости Серпуховского уезда. А. Б. Тонин, автор популярного топонимического словаря «Ступино. Историческое прошлое “землицы” ступинской в названиях», считает, что «Дубечна превратилась в Дубечино из-за совпадения корней в названии ДУБечня и фамилии владельца СтароДУБского» [Тонин 1991: 37]. По всей видимости, на эту гипотезу автора натолкнул «суффикс» -ин- в современном названии села. Действительно, исконно топонимы с формантами -ов- и -ин- образовывались от антропонимов, то есть личных имен, прозвищ и фамилий владельцев населенных пунктов, а также первопоселенцев: Медведок (прозвище Василия Федоровича Пожарского) → Медведково, Павша (региональная уменьшительная форма имени Павел) → Павшино и т. д. Иначе говоря, по происхождению эти топонимические форманты родственны соответствующим суффиксам притяжательных прилагательных (отец → отцов, Маша → Машин). Теперь необходимо разобраться: есть ли в названии Дубечино формант -ин-, когда-то обозначавший принадлежность некоему лицу? Во-первых, очевидной представляется связь этого топонима с названием реки Дубеченка (и менее очевидной — с фамилией Стародубский). Во-вторых, не вызовет сомнения первичность гидронима, то есть названия водного объекта. Гидроним всегда связывает тот или иной водный объект с физико-географическими реалиями, присущими ему самому или прилегающей к нему территории. Поэтому существенную часть русской гидронимии составляют лексемы, происходящие от местных географических терминов, а населенные пункты, в свою очередь, получали названия по рекам, на которых они располагались. По словам Р. А. Агеевой, гидронимы в большинстве случаев «древнее названий населенных пунктов, возникших на берегах рек и озер в более позднее время: имена городов и сел появились в письменно засвидетельствованную эпоху», тогда как гидронимы «существуют с глубокой древности» [Агеева 1985: 7].

Изменение Дубечна → Дубеченка в названии реки связано с расподоблением одноименных объектов: чтобы избежать омонимии имен собственных, затрудняющей ориентацию на местности, к наименованию реки дополнительно прибавлялся новый формант. Подобные изменения гидронимов широко распространены в русской топонимике: р. Орёл → Орлик (но г. Орёл), р. Медынь → Медынка (но г. Медынь), р. Тверь → Тверца (но г. Тверь), р. Коломна → Коломенка (но г. Коломна), другие примеры см. в [Маршева 2007: 120]. Именно поэтому многие гидронимы дошли до наших дней только в форме, осложненной вторичными формантами -к-,-ик-, -ец- и др.

В-третьих, само исконное название реки Дубечна образовано при помощи форманта -н-, характерного для гидронимов, от диалектной лексемы дубец ‘дубовый лес’. Гидронимы с формантом -н- широко распространены на территории Центральной России, в частности — в бассейне Оки; этот формант может быть как с твердым, так и с мягким согласным; зачастую варианты с твердой и мягкой основой отмечаются у одного и того же водного объекта: Железна / Железня, Олешна / Олешня¹, Песочна / Песочня, Ракитна / Ракитня и мн. др. [Смолицкая 1976: 15, 17, 24, 25, 31, 33, 35, 36, 40, 42, 43, 44, 45, 46, 55 и др.].

В-четвертых, наличие «лишнего» слога в названии Дубечино связано с появлением в позиции после шипящего и перед следующим согласным неэтимологического вставного гласного звука, что обусловлено высокой степенью вокализации согласных в южнорусских тульских говорах, которые распространены на юге Московской обл. Усиление звучности шипящих в этой позиции приводит к развитию побочной слоговости: например, носители тульских говоров скажут Калуж[ə]ская область, Ряж[ə]ский вокзал (в Туле), Глазéч[и]ня (улица в Серпухове), ш[ə]пана и др.

Наконец, завершение перехода Дубечна → Дубечино связано с влиянием продуктивного словообразовательного типа. На исследуемой территории в названиях населенных пунктов широко используются форманты -ов- и -ин-: по словам известного топонимиста В. А. Никонова, суффикс -ов- (-ин-) «безраздельно господствует» севернее линии Брянск — Тула —Арзамас [Никонов 2011: 73]. Более того, на юге Московской обл. этот формант может образовывать топонимы не только от антропонимов, но и от основ с другим значением. Так, многие названия местных населенных пунктов, отражающие специфические особенности местности, фиксировались до конца XIX — начала XX в. с нестяженными адъективными флексиями, то есть были по форме субстантивированными прилагательными: с. Высокое [3: 213], д. Глубокая [6: л. 58], д. Мокрая [6: л. 58]; с. Нехо рошее [4: 142] с. Подмоклое [2: 21] и мн. др. Они имели соответствующую парадигму: в Высоком, через Глубокую, за Мокрой. В речи коренных жителей, а также в современных источниках эти топонимы отмечаются, как правило, с формантом -ов-: Высóково [5: л. 27], Мóкрово [5: л. 39], Глубó ково [1: 25; 5: л. 39], Нехорóшево [5: л. 27], Подмóклово [1: 89; 5: л. 39] и др. Изменилась и парадигма: в Высокове, через Глубоково, за Мокровом. Очевидно, что формант -ов- в местной системе перестает быть «притяжательным» суффиксом, образующим топонимы исключительно от антропонимов, у него развилось новое значение: он подчеркивает принадлежность слова к классу имен собственных, в данном случае — к топонимам.

В результате влияния продуктивного словообразовательного типа в топониме Дубечена произошло переразложение: исконный формант -н- со вставным неэтимологическим гласным звуком стал восприниматься как формант -ин-, результатом чего стала и смена парадигмы: Дубечена — за Дубеченой → Дубечино — за Дубечином. Таким образом, в топониме Дубечино нет притяжательного суффикса -ин-, а само это название никак не связано с фамилией Стародубский. Изменение Дубечна → Дубечино обусловлено спецификой местной языковой системы, активными процессами, проходящими на различных уровнях языка.