Везде
The Nineteenth Century and Present Time: the Comparison of Foreign Language Infl uence on the Russian Language
Table of contents
Annotation Estimate Publication content
References Comments
Share
QR
Metrics
The Nineteenth Century and Present Time: the Comparison of Foreign Language Infl uence on the Russian Language
Annotation
PII
S013161170016230-2-1
Publication type
Article
Status
Published
Authors
Leonid P. Krysin 
Affiliation: Vinogradov Russian Language Institute of the Russian Academy of Sciences
Address: Russia, Moscow
Edition
Issue 4
Pages
77-84
Abstract

The article proposes such an aspect of the study of foreign language borrowings, in which each of the stages of the influence of foreign languages on Russian, at different times, has its own specifics. The comparison of these stages shows that in the first third of the XIX century foreign words were used as peculiar inclusions in the Russian text - in the spelling form in which these words exist in the source language (French, English, German, etc.). Later, if it was necessary to use a foreign language word in a Russian text or in Russian oral speech, this word was transliterated by Russian graphics or its transcription in accordance with the grammatical and phonetic norms of the Russian language. The article examines the following aspects of accepting foreign language vocabulary into Russian: 1) languages that are the main sources of lexical borrowing in Russian; 2) ways of borrowing; 3) written and oral forms of a foreign language words in Russian; 4) thematic vocabulary groups; 5) types of borrowed words; 6) the social environment through which the words are borrowed; 7) the scope of the predominant use of foreign language vocabulary; 8) the attitude of society towards linguistic borrowing and foreign words; 9) lexicographic presentation of foreign language vocabulary. The author believes that in his comparison of stages of a foreign language influence on the Russian language at different periods, certain interesting tendencies and peculiarities can be identified.

Keywords
foreign language influence, ways of borrowing, borrowed word, blotting, tracing, social environment, linguistic purism
Received
27.09.2021
Date of publication
27.09.2021
Number of purchasers
6
Views
83
Readers community rating
0.0 (0 votes)
Cite Download pdf Download JATS
1 Эта заметка представляет собой попытку в краткой, почти тезисной форме наметить возможный анализ процесса иноязычного заимствования на разных временны́х этапах этого процесса.
2 Сравнение этапов иноязычного влияния на русский язык в виде лексических заимствований может быть осуществлено по ряду параметров, характеризующих процесс заимствования иноязычной лексики и ее адаптации на русской языковой почве. Кратко эти параметры можно определить следующим образом.
3

1. Языки – источники заимствования. В ХIХ веке это главным образом французский язык, в ХХ – начале ХХI – главным образом английский.
4

2. Пути заимствования. В ХIХ веке лексические заимствования осуществляются как письменным путем – через разного рода тексты, преимущественно художественные и литературно-критические, так и устным – через речь людей, владевших иностранными языками. В более поздние годы преобладает письменный путь – через научную и публицистическую литературу. Начиная со во второй половины ХХ века особенно велика в этом роль средств массовой информации. С конца ХХ века и особенно в первые десятилетия века ХХI-го несомненна роль Интернета и всей «компьютерной сферы» как посредников для пополнения русского словаря новыми лексическими заимствованиями.
5

3. Формы письменной или устной передачи иноязычного слова. В ХIХ веке широко распространено употребление иноязычного слова в его исконной орфографической и грамматической форме, без транслитерации, в качестве своеобразного вкрапления. Такие вкрапления мы встречаем, например, в произведениях А. С. Пушкина:
6 Пред ним roast-beef окровавленный
7 И трюфли, роскошь юных лет
8 («Евгений Онегин»);
9 [Онегину]
10 Друзья и дружба надоели,
11 Затем, что не всегда же мог
12 Beef-steaks и страсбургский пирог
13 Шампанской обливать бутылкой
14 И сыпать острые слова,
15 Когда болела голова...
16 (Там же);
17 В Петрополь едет он теперь
18 С запасом фраков и жилетов,
19 Шляп, вееров, плащей, корсетов,
20 Булавок, запонок, лорнетов,
21 Цветных платков, чулков à jour…
22 («Граф Нулин»).
23 Roast-beef и beef-steaks – это прототипы нынешних слов ростбиф и бифштекс, а чулки à jour (кстати, во времена Пушкина можно было говорить и писать «чулков», а современная норма рекомендует только форму «чулок») давно превратились в чулки ажурные. Ср. также: Никто не плакал; слезы были бы – une affectation. Графиня так была стара, что смерть ее никого не могла поразить... («Пиковая дама»). Здесь une affectation – «неестественность, притворство»; ср. современное аффектация, которое в словарях определяется как «неестественная, обычно показная возбужденность в поведении, в речи» («Словарь русского языка» С. И. Ожегова [Ожегов 2007]).
24 Особый случай в практике передачи в русском тексте представляли иноязычные собственные имена – фамилии, личные имена, названия географических объектов и т. п. В текстах ХIХ века здесь нередко встречалась побуквенная транслитерация имени, как это было, например, в первых изданиях перевода известного исторического романа В. Скотта «Айвенго»: название этого романа имело форму Ивангое в соответствии с англ. Ivanhoe.
25 В последующие десятилетия – конец ХIХ – начало ХХ – начинает преобладать транскрипция заимствуемых слов, в том числе и собственных имен, то есть более или менее близкая передача орфографическими и фонетическими средствами русского языка их звукового облика в языке-источнике.
26

4. Тематические группы лексики. В ХIХ веке заимствуются в первую очередь театральные и философские термины, нередки иноязычные элементы (слова и словосочетания) в речи представителей дворянства, владевших иностранными языками, чаще всего – французским (см. об этом [Виноградов 1972, глава X, § 5; Сорокин 1965, глава I]); В конце века приходит много заимствований из экономической и политической сфер. В ХХ – начале ХХI тематический круг заимствуемой лексики значительно расширяется: это техника, наука, информатика, медицина, экономика и финансы, культура, спорт, музыка, мода.
27

5. Типы заимствуемых слов. В ХIХ веке, особенно в последней его трети, а также в начале века ХХ-го наряду с лексическими заимствованиями используется множество ка́лек, главным образом морфемных: сверх-человек (нем. Űber-mensch), себе-стоимость (нем. Selbst-kosten), скоро-сшиватель (нем. Schnell-hefter), работо-датель (нем. Arbeits-geber), небо-скрёб (англ. sky-scraper) и т. п.; основным их источником был немецкий язык. Отмечены также сравнительно немногочисленные семантические кальки – типа гвоздь (в сочетаниях гвоздь выставки, гвоздь театрального сезона и под. – под влиянием семантики французского слова clou), газетная утка под влиянием соответствующего французского выражения со словом canard ‘утка’ (см. об этом в [Сорокин 1965, глава I, § 15 и 16; Грановская 1996]). В конце ХХ века – волна семантических и сочетаемостных калек: высокий в значении ‘лучший, элитный’ (ср. франц. haut) – первоначально только в сочетании высокая мода (франц. haute couture), теневой в значении ‘незаконный’, а также ‘не стоящий у власти’: теневая экономика, теневой бизнес, теневой кабинет (министров) (от англ. shadow economy, shadow business, shadow cabinet); ястреб в знач. ‘сторонник жесткой, обычно реакционной политики’ – под влиянием этого же значения у англ. hawk, – у русского слова ястреб в его прямом значении отсутствуют коннотации, на основании которых могло бы возникнуть это переносное значение (ср. наличие отрицательной коннотации у слова той же тематической группы стервятник); продвинутый в значении ‘находящийся на более высоком уровне, чем раньше; более совершенный’, горячая точка, теневая экономика, отмывать деньги, мыльная опера, постельная сцена и др. (подробнее об этом см. [Крысин 2004, 221–226]).
28

6. Социальная среда, через которую осуществляется заимствование и в которой происходит освоение иноязычной лексики: в ХIХ веке – дворянство и разночинцы, в ХХ – начале ХХI – ученые, деятели культуры, дипломаты, журналисты, музыканты, спортсмены.
29

7. Сферы преимущественного употребления иноязычной лексики. В ХIХ веке – устная речь дворянства и разночинцев, художественная литература, литературная критика (ср. публицистику Герцена, Салтыкова-Щедрина, критические статьи В. Г. Белинского, Д. И. Писарева и др.), в ХХ веке – научная и техническая литература, средства массовой информации, в конце ХХ – начале ХХI – журналистика, медицина, спорт, музыкальная поп-культура, Интернет (ресурсы, средства, жанры Интернета – блоги, форумы, чаты, компьютерные игры и т. п.).
30 Некоторые новые заимствования широко употребляются в устной речи: лайк, селфи, троллинг (ср.: Троллинг – вид общения, в котором один из участников – тролль провоцирует конфликт, оскорбляя других пользователей [Коробатов 2014] и производное троллить и т. п. Кроме того, слова, взятые из других языков, могут оставаться приметами словоупотребления определенной социальной среды: ср. многочисленные англицизмы в современном студенческом жаргоне – типа френд (друг), зафрендить (подружиться), герла (девушка), шузы (ботинки, обувь вообще) и т. п.
31 8. Отношение общества к языковому заимствованию и к иноязычным словам. Сходство разных по времени этапов иноязычного влияния на русский язык и, в частности, заимствования иноязычных слов – в преобладании отрицательных и пуристических оценок. Но разница в том, кто их высказывает: в ХIХ веке – это как правило «одиночки»: писатели, общественные деятели, в ХХ-м не только деятели культуры и литераторы, но и журналисты, читатели газет, телезрители и др. Преимущественно пуристическое отношение к иноязычным словам, преобладавшее в течение ХIХ века (см. [Сорокин 1965, глава I, § 18]) и в первые десятилетия века ХХ-го (см. [Грановская 1996]) сменяется большей терпимостью в оценке вновь заимствуемых иноязычных слов, доходя до почти полного безразличия к использованию многочисленных новых американизмов или даже благосклонному их приятию – например, в молодежной и журналистской среде. Сравнительно недавно заимствованные слова байкер, бренд, гендерный, грант, дауншифтер, инсайдер, конвертировать, каршеринг, креативный, памперсы, прайм-тайм, ресепшен, риелтор, роялти, селфи, смартфон, спичрайтер, стринги, трансгендер, тренд, хай-тек, экзитпол, экстрим и многие другие имеют не только достаточно широкое распространение (как в средствах массовой информации и в Интернете, так и в устной речи), но и попадают в современные толковые словари иностранных слов (см., например, [Захаренко, Комарова, Нечаева 2008; Крысин 2010; Шагалова 2017]).
32

9. Лексикографическое представление иноязычной лексики. В ХIХ веке иноязычные слова «растворены» в общих объяснительных словарях. В первые десятилетия ХХ века издана масса толковых словарей, где собраны только иноязычные слова (см. [Крысин 2004, 881–883]).
33 В соответствии с тенденциями, которые характеризуют развитие лексикографии в начале ХХI века, происходит обогащение словарной статьи иноязычного слова новыми типами лингвистической и энциклопедической информации (подробнее об этом см. [Крысин 2004, 210–221]). Кроме того, современная практика составления и издания толковых словарей иноязычных слов сочетается с разработкой и публикацией терминологических словарей разных отраслей науки и техники, а значительную часть словника таких словарей занимает как раз иноязычная по происхождению терминология.
34 В подобном (подчеркну – только намеченном!) сопоставлении выявляются тенденции, которыми характеризуются процессы иноязычного влияния, но не жесткое противопоставление этих процессов во времени.
35 В заключение надо сказать, что иноязычное влияние на русский язык в конце ХХ – начале ХХI века более многообразно и интенсивно, чем в предшествующие периоды его развития. Оно требует углубленного и детального изучения, учитывающего как сравнительно легко обнаруживаемые лексические заимствования, так и разные формы скрытого влияния других языков на русский – не только в лексике, но и, например, в словообразовании, синтаксисе, в использовании разного рода клишированных оборотов и конструкций.

References

1. Granovskaya L. M. Russkii literaturnyi yazyk v kontse XX – XXI vv. Ch. 1. [Russian literary language at the end of the 19th – 20th centuries. Part 1]. Baku, 1996. 446 p.

2. Krysin L. P. Russkoe slovo, svoe i chuzhoe [Russian word, native and foreign]. Moscow, Yazyki Slavyanskoi Kul'tury Publ., 2004. 888 p.

3. Krysin L. P. Tolkovyi slovar' inoyazychnykh slov [Explanatory dictionary of foreign words]. Moscow, Eksmo Publ., 2010. 944 p.

4. Korobatov Ya. [Linked by the same net]. 03.04.2014 Available at: https://www.kp.ru/daily/26215.3/3098536/ (accessed 10.06.2021)

5. Ozhegov S. I. Slovar’ russkogo yazyka. 24-e izd. [Dictionary of Russian language. 24th ed.]. Moscow, Oniks Publ., 2007. 640 p.

6. Shagalova E. N. Slovar' noveishikh inostrannykh slov [Dictionary of the latest foreign words]. Moscow, AST-PRESS, 2017. 571 p.

7. Sorokin Yu. S. Razvitie slovarnogo sostava russkogo literaturnogo yazyka. 30–90-e gody XIX veka. [Development of the vocabulary of the Russian literary language. 30-90s of the XIX century]. Moscow, Nauka Publ., 1965. 565 p.

8. Vinogradov V. V. Ocherki po istorii russkogo literaturnogo yazyka XVII–XIX vekov. 3-e izdanie [Essays on the history of the Russian literary language of the 17th – 19th centuries. 3rd ed.]. Moscow, Vysshaya Shkola Publ., 1982. 528 p.

9. Zakharenko E. N., Komarova L. N., Nechaeva I. V. Novyi slovar' inostrannykh slov. Izd. 3-e. [New dictionary of the foreign words. 3rd ed.]. Moscow, Azbukovnik Publ., 2008. 1040 p.

Comments

No posts found

Write a review
Translate