Тема статьи – два первых слова хрестоматийно известного стихотворения М. Ю. Лермонтова: «Как часто…»¹. Задача – показать, что в русской поэзии первых десятилетий XIX века эти слова, выступающие в начале стихотворной строки, складываются в ритмико-синтаксическую формулу, и проследить путь ее становления.

Первые два слова в стихотворении Лермонтова «Как часто, пестрою толпою окружен…» (1840)² сосредоточивают на себе внимание читателя, поскольку они выделены синтаксически и, благодаря этому, ритмически. Формально они входят в состав главной части сложного предложения, занимающего две первых строфы:

Как часто, пестрою толпою окружен, Когда передо мной, как будто бы сквозь сон, При шуме музыки и пляски,При диком шепоте затверженных речей,Мелькают образы бездушные людей, Приличьем стянутые маски,

Когда касаются холодных рук моихС небрежной смелостью красавиц городскихДавно бестрепетные руки, –Наружно погружась в их блеск и суету,Ласкаю я в душе старинную мечту,Погибших лет святые звуки [Лермонтов 2014, т. 1: 380].

«Пестрою толпою окружен» – причастный оборот, прямо не связанный с первыми двумя словами фразы: синтаксически он подчинен непосредственно сказуемому. Но сказуемое это далеко: оно отделено от первой строки в синтаксическом отношении двумя временными придаточными частями («Когда передо мной…», «Когда касаются…») и деепричастным оборотом («Наружно погружась в их блеск и суету»), а в стиховом – границей между первой и второй строфами. Все это создает у читателя впечатление изоляции первых двух слов стихотворения, тем самым выделяя их как особую формулу поэтической речи. Для осознания их как формулы принципиальную роль играет, конечно, сильная позиция начала стиха, строфы и текста в целом.

Как эта формула входит в русский поэтический язык? Ее история ведет к началу XIX века, к творчеству В. А. Жуковского – новатора, открывателя многих путей в русской поэзии³.

Е. Г. Эткинд отмечает связь стихотворений «Как часто, пестрою толпою окружен…» Лермонтова и «Сельское кладбище» – Жуковского. Сходство, о котором он говорит, стилистическое и композиционное: оно состоит в характере словосочетаний и в композиционном решении, соотносящем две части – пейзаж и лирическую медитацию [Эткинд 1978: 179–180]. И здесь же следует искать истоки использованной Лермонтовым формулы. Слова «как часто» в позиции начала строки встречаются в стихотворении Жуковского четырежды, два раза в седьмой и два – в пятнадцатой строфе:

Как часто их серпы златую ниву жалиИ плуг их побеждал упорные поля!Как часто их секир дубравы трепеталиИ потом их лица кропилася земля!

Как часто редкий перл, волнами сокровенной,В бездонной пропасти сияет красотой;Как часто лилия цветет уединенно,В пустынном воздухе теряя запах свой [Жуковский 1999: 53–54].

Как известно, «Сельское кладбище» (1802) – перевод «Элегии, написанной на сельском кладбище» Т. Грея (1751)⁴. Сопоставление стихотворения Жуковского с английским оригиналом дает возможность наблюдать рождение поэтической формулы. В обеих строфах, которые у Жуковского начинаются с «как часто», у Грея также анафора – однако не одна и та же. В первой из этих строф есть слова how ‘как’ и oft ‘часто’; оба находятся в позиции начала строки, тем самым привлекая к себе внимание читателя, и оба повторяются – но синтаксической связи между ними нет. How образует анафору в третьем и четвертом стихах катрена, предшествуя притом не одному и тому же слову, как впоследствии у Жуковского, а разным – наречию и глаголу соответственно:

Oft did the harvest to their sickle yield, Their furrow oft the stubborn glebe has broke:How jocund did they drive their team afield! How bow’d the woods beneath their sturdy stroke.

Full many a gem of purest ray serene The dark unfathom’d caves of ocean bear:Full many a flower is born to blush unseen, And waste its sweetness on the desert air [Gray 1879: 74, 76].

Таким образом, хотя оба слова – и как, и часто – соответствуют лексемам английского оригинала, их сочетание оттуда не заимствовано. Повторяя его на протяжении двух строф, формульный характер придает ему именно Жуковский.

Следующий раз Жуковский начинает строку с сочетания «как часто» в послании «К Филалету» (1809): «Как часто о часах минувших я мечтаю!» [Жуковский 1999: 139]. Здесь возникает то, чего еще нет в «Сельском кладбище», но что очень важно для Лермонтова, – ассоциация этой формулы с темой воспоминания. В дальнейшем эта ассоциация будет лишь усиливаться, дополняясь новыми семантическими оттенками.

К той же формуле, также в позиции начала строки, вероятно под влиянием Жуковского, прибегает К. Н. Батюшков в двух ключевых текстах – элегиях «Мечта» и «Воспоминания».

В стихотворении «Мечта» эта формула появляется в фрагменте, представляющем собой риторическое обращение к Горацию:

Как часто в Тибуре, в сих рощах устарелых, На скате бархатных лугов,В счастливом Тибуре, в твоем уединенье,Ты ждал Глицерию [Батюшков 1977: 258].

Здесь разработана тема иная, нежели в рассмотренных стихотворениях Жуковского, но родственная – не воспоминания, а ожидания, мечты не о прошлом, а о будущем; обе темы объединяет элегическая медитативная установка [Вацуро 1994: 77–86].

Важно отметить, что в первоначальной редакции стихотворения, написанной в 1802–1803 гг. и изданной в 1806 г., фрагмент о Горации короче и формулы «как часто» там нет. Она впервые появляется в промежуточной редакции, создававшейся, по-видимому, в 1809–1810 гг. и опубликованной в 1811 г. (с разночтением: вместо «в Тибуре» – «в Тиволи»), и сохраняется в окончательной, вошедшей в единственный прижизненный сборник произведений Батюшкова – «Опыты в стихах и прозе» (1817). В этом сборнике «Мечта» занимает сильную позицию, завершая первый раздел тома стихов – «Элегии»⁵. Возможно, введение этой формулы в позднюю редакцию отражает знакомство Батюшкова с «Сельским кладбищем» Жуковского. Влияние Жуковского на эту редакцию подтверждается и текстологическими данными. Ее черновая рукопись сохранилась в архиве Жуковского, и на ней есть помета с рекомендацией исправить текст, сделанная, по-видимому, его рукой. Жуковский же впервые публикует полный текст новой редакции в антологии «Собрание русских стихотворений» (см. комментарии: [Батюшков 1934: 473–481; Батюшков 1964: 314]).

А в элегии Батюшкова «Воспоминания», напечатанной впервые в «Опытах…» с подзаголовком «Отрывок»⁶, как и в «Сельском кладбище», формула повторяется дважды, образуя анафору. Факт повтора – дополнительный аргумент в пользу предположения о том, что здесь можно видеть именно реминисценцию из элегии Жуковского – Грея. Поэт обращается к возлюбленной:

Как часто в тишине, весь занятый тобою,В лесах, где Жувизи гордится над рекою,И Сейна по цветам льет сребренный кристалл,Как часто средь толпы и шумной и беспечной,В столице роскоши, среди прелестных женЯ пенье забывал волшебное сиренИ о тебе одной мечтал в тоске сердечной [Батюшков 1977: 213].

Здесь в ассоциации с формулой «как часто» выступает еще один мотив, который будет играть строевую роль в стихотворении Лермонтова, – одиночество в толпе. Звучит сразу после этой формулы, в той же строке, само слово толпа, сопровождаемое эпитетами; Лермонтов повторит этот лексический ход. Главное же, что формула «как часто» соединяет две пространственно-временных сферы: поэт находится среди чуждой ему толпы, но переносится мыслью к прошлому и мечтает об утраченной любви. У Лермонтова эта ситуация повторится.

В свою очередь, Жуковский еще раз использует формулу «как часто» в той же позиции в «Подробном отчете о луне» (1820). Она также вводит тему воспоминания, которая развертывается в следующих строках:

Как часто вдруг возвращеноКаким-то быстрым мановеньемВсе улетевшее давно! И видим мы воображеньемТот свежий луг, где мы цвели;Даруем жизнь друзьям отжившимБылое кажется небывшимИ нас манящим издали [Жуковский 2000: 201–202].

Здесь воспоминание приобретает пространственную форму. Картина пространства есть и в «Воспоминаниях» Батюшкова, но в «Подробном отчете о луне» другой предмет изображения. Если Батюшков описывает то место, где находится поэт, когда обращается мыслью к прошлому, то у Жуковского развернутая в пространстве картина составляет содержание воспоминания. В этом отношении Лермонтову ближе образец Жуковского. Однако характер образа в стихотворении «Как часто, пестрою толпою окружен…» иной, нежели в «Подробном отчете…». В стихотворении Жуковского луг – это лишь аллегория прошлого; Лермонтов же описывает пространство реальное – усадьбу, с которой связаны воспоминания его детства.

Формула «как часто» появляется и у других поэтов. Несколько раз встречается она у А. С. Пушкина. Один из примеров – в «Кавказском пленнике» (1822): «Как часто пленник над аулом / Недвижим на горе сидел!» [Пушкин 1937: 98]. Тема медитации здесь имплицирована статуарной позой героя: о чем он думал – не говорится (одно из типичных для романтической поэмы умолчаний [Жирмунский 1978: 54–69]), сказано лишь, что он «…бури немощному вою / С какой-то радостью внимал» [Пушкин 1937: 99].

Ф. И. Тютчев использует эту формулу в стихотворении «Высокого предчувствия…», которое датируется концом 1820х гг., не опубликованном при жизни автора, а значит, очевидно, неизвестном Лермонтову. Оно представляет собой частичный перевод оды А. Мандзони «Пятое мая», посвященной смерти Наполеона. В соответствующем контексте разрабатывается тема воспоминания: «Как часто высказать себя / Душа сия хотела Как часто пред кончиной дня Крестом сложивши руки, / Стоял он – и минувшее / Овладевало им!..» [Тютчев 2002: 69]. В итальянском оригинале анафору в этом месте вводит оборот “Oh quante volte…” ‘Ах, сколько раз…’ [Manzoni 1881: 691].

Д. В. Веневитинов в «Послании к Рну» (написанном в 1826 г., а впервые опубликованном в 1829, уже после кончины поэта) с помощью той же формулы описывает, как и Батюшков в «Воспоминаниях», ситуацию одиночества в толпе. Как в стихотворении Батюшкова (и, вероятно, под воздействием этого образца), в «Послании к Рну» пространству реальности противопоставлено пространство мечты. Поэт размышляет; он ищет родственной души, но не находит ее рядом. Метафорой взаимопонимания, так им и не обретенного, служит образ рукопожатия, который впоследствии развивает Лермонтов – вполне возможно, с опорой на стихотворение Веневитинова⁷:

Когда б в пустыне многолюдной Ты не нашел души одной, –Поверь, ты б навсегда, друг мой, Забыл свой ропот безрассудной. Как часто в пламени речей, Носяся мыслью средь друзей,Мечте обманчивой, послушной,Давал я руку простодушно –Никто не жал руки моей [Веневитинов 1980: 44].

У самого Лермонтова в раннем творчестве сочетание «как часто» в позиции начала строки встречается неоднократно. Первый случай – в юношеской поэме «Корсар», созданной, по-видимому, в 1828 г. и не публиковавшейся при жизни поэта [Лермонтов 2014, т. 2: 587], в том месте, где рассказывается о раздумьях героя в разбойничьей пещере, перед тем как он сам присоединяется к пиратам: «Как часто ночью я сидел, / Воспоминая и мечтая » [Лермонтов 2014, т. 2: 40]. Здесь можно услышать реминисценцию из «Кавказского пленника» Пушкина: как известно, первые поэмы Лермонтова в целом представляют собой опыт разработки сформировавших традицию жанра мотивов [Эйхенбаум  1924: 24–27]. Лермонтов сохраняет ассоциацию формулы «как часто» с ситуацией размышления, которая в «Корсаре» остается свернутой до нескольких слов.

Та же формула появляется и в поэме «Джюлио», созданной двумя годами позднее – в 1830 г. – и также опубликованной лишь посмертно [Лермонтов 2014, т. 2: 593]. Укрепляется связь формулы с темой размышления: «Как часто в душном сумраке ночном / Со страхом пробегал я жизнь мою » [Лермонтов 2014, т. 2: 72]. Как и у Жуковского, сочетание «как часто» повторяется (на этот раз – трижды). Но на смену меланхолии Жуковского приходит драматизм: тяжело больной, ожидая смерти, герой вспоминает прошлое.

Наконец, эта формула употреблена в стихотворении «1831го июня 11 дня» – программном, одном из важнейших в корпусе ранней лирики Лермонтова⁸, но тоже при жизни автора не печатавшемся. Здесь она занимает позицию начала не только строки, но и строфы, причем композиционно значительной – второй: «Как часто силой мысли в краткой час ». Тема медитации сохранена и здесь; ее маркирует, как и в «Корсаре», слово мечта [Лермонтов 2014, т. 1: 153].

Из сказанного видно, что к тому моменту, когда Лермонтов создает стихотворение «Как часто, пестрою толпою окружен…», открывающие текст слова уже сложились в формулу, в поэтический фразеологизм. Как Лермонтов его использует?

Он выдвигает эту формулу в начало уже не только стиха и строфы, но всего произведения. Тем самым она приобретает значение семантического ключа ко всему тексту. Она коннотирует смысловое поле мечты и воспоминания. Аспекты воспоминания – пространственный и субъектный, топос прекрасного места счастья и покоя (locus amoenus) и идеализированный, преодолевающий грань реального образ возлюбленной. Этот комплекс мотивов представлен в стихотворении Батюшкова «Воспоминания», которое можно признать наиболее близким по смыслу непосредственным претекстом произведения Лермонтова. Первоисточник формулы – «Сельское кладбище» Жуковского. Другое стихотворение Жуковского – «Подробный отчет о луне» – возможно, подсказывает Лермонтову идею о разработке темы воспоминания в форме пространственной картины. А метафорически осмысленный образ рукопожатия в связи с темой медитации на фоне одиночества в толпе напоминает о «Послании к Рну» Д. В. Веневитинова.

Давно отмечено, что стихотворение Лермонтова в композиционном и идейном отношении построено на контрасте: пространственном («здесь» светского бала и «там» – усадьбы), временном (настоящего и прошлого), сущностном (мрачной реальности и светлой мечты), наконец, жанровом (сатиры и элегии). Но еще один контраст заключен в его первых словах. Это два слова заголовка – «1 января» – и другие два слова первой строки: «Как часто…». Они задают контраст частного и общего. Заголовок приурочивает ситуацию стихотворения к определенному моменту, начало первой строки представляет ее как многократно повторяющуюся. Этот синтез сиюминутной реальности и вневременной мечты придает стихотворению универсальный смысл.