Везде
Regional Varieties of the Russian Speech
Table of contents
Annotation Estimate Publication content
References Comments
Share
QR
Metrics
Regional Varieties of the Russian Speech
Annotation
PII
S013161170010731-3-1
Publication type
Article
Status
Published
Authors
Irina A. Bukrinskaja 
Affiliation: Vinogradov Russian Language Institute of the Russian Academy of Sciences
Address: Russian Federation, Moscow
Olga Karmakova
Affiliation: Vinogradov Russian Language Institute of the Russian Academy of Sciences
Address: Russian Federation, Moscow
Edition
Issue 4
Pages
7-18
Abstract

The main types of speech of modern village residents and small towns dwellers, according to the authors, are regiolects and locally colored versions of the literary language. Regionally colored versions lack grammatical dialect phenomena, but there may be some phonetic features that do not interfere with communication as well as regional words. Regiolect, in turn, includes dialectal features of all language levels. The article substantiates the need to distinguish between these types of speech, and also considers regionalisms – words and expressions that are used in a certain territory by the majority of residents regardless of their social status (for example, in the South-West of Russia: aγrest ‘gooseberry’ (also in the Belorussian., Ukrainian, Lithuanian and Polish), porečka ‘red currant’ (also in Ukrainian., parečka – in Belorussian), burak ‘dutch oven, round oven’ ‘chimney’, holodnik ‘cold beet soup’, ‘beetroot soup’, haladnik – in Belorussian.).

Keywords
regiolects, locally colored versions of the literary language dialectal features, regionalism
Received
29.09.2020
Date of publication
29.09.2020
Number of purchasers
4
Views
101
Readers community rating
0.0 (0 votes)
Cite Download pdf Download JATS
1 Исследование идиомов, функционирующих на определенном, достаточно обширном пространстве и не совпадающих с литературным языком, становится в последнее десятилетие все более актуальным. Это связано со стремлением лингвистов понять современную языковую ситуацию, связанную с утратой или трансформацией говоров, миграцией населения, демократизацией языка, в том числе увеличением спонтанной публичной речи, включающей просторечные, жаргонные, сленговые слова, их постоянный рост в СМИ. Полевые исследования, ежегодно проводимые диалектологами Института русского языка им. В. В. Виноградова РАН в течение последнего времени (2002–2019 гг.), дали надежный материал для изучения не только традиционных говоров, но и тех идиомов, которые пришли им на смену. Некоторые результаты исследований были опубликованы [Букринская, Кармакова 2012; Букринская, Кармакова 2013].
2 Как показал материал, на территории, обследованной для Диалектологического атласа русского языка (ДАРЯ), в настоящее время бытуют говоры, которые утратили отдельные архаические черты, зафиксированные в 50–70-х гг. прошлого века. В указанный период еще были живы люди, родившиеся в начале ХХ в. По мнению американского ученого А. Нахимовского, который исследовал письма русских крестьян периода советско-финляндской войны (1939–1940), это поколение «было последним, получившим свой язык в крестьянской семье и сохранившим его до конца жизни. < > Когда же это поколение в начале нового века сошло на нет, то с ним ушел и язык крестьян, который мы слышим в письмах 1939 г. и в записях конца века» [Нахимовский 2019: 190].
3 На изменения в языке крестьян, связанные с социальными потрясениями начала ХХ в., безусловно, обращали внимание многие лингвисты. В работах В. М. Жирмунского еще в 30-е гг. появляется заимствованный из немецкой диалектологии термин полудиалект [Жирмунский 1936]; он до сих пор фигурирует в некоторых диалектологических и социолингвистических исследованиях. Однако диалектологи московской лингвогеографической школы им не пользуются, так как термин полудиалект, понимаемый в первую очередь как сплав литературных и диалектных единиц, упрощает характеристику современного состояния местных языков.
4 В 90-е гг. ХХ  в. появляется термин региолект, который был введен в научный оборот петербуржским диалектологом В. И. Трубинским [Трубинский 1991]. Ученый пишет, что диалекты не исчезают, а видоизменяются в «новые территориально-системные образования – региолекты» [Трубинский 2004: 93], являющиеся достаточно стабильными и сохраняющими комплекс языковых черт всех уровней, о чем свидетельствуют материалы полевых исследований последнего времени.
5 С тех пор о понятии региолект было написано много работ, но единого представления не существует до сих пор, поэтому остановимся подробнее на этом термине, весьма по-разному понимаемом лингвистами. В работах А. С. Герда этот термин трактуется более широко [Герд 1998; 2000; 2005]: «региолект – особый тип языкового состояния, который является сегодня основной формой устно-речевого общения больших групп русских как на селе, так и в городах и поселках городского типа. В отличие от просторечия региолект – ареально ограничен» [Герд 2000: 48]. В качестве примера Герд описывает северо-западный региолект, который распространен в Псковской, Новгородской, Ленинградской, Мурманской областях и Карелии.
6 Взгляды А. С. Герда разделяют многие современные лингвисты. Так, например, Е. А. Оглезнева выделяет Дальневосточный региолект [Оглезнева 2013], С. А. Кошарная – региолект Белгородчины [Кошарная 2017], В. И. Теркулов – Донецкий региолект [Донецкий региолект 2018] и др.
7 Дальнейшее развитие понятия региолект получило в работах Е. В. Ерофеевой, которая изучала языковую ситуацию Пермского края вероятностно-статистическим методом и определила региолект как «промежуточный идиом… который рождается на пересечении местных говоров, литературного языка и просторечия (и естественным образом взаимодействует с различного рода жаргонами) и является основной формой местной речи в провинции» [Ерофеева 2005: 292]. Как справедливо замечает Л. А. Грузберг, «признание региолекта реальной устно-речевой сущностью выявило совершенно новый и, как показали дальнейшие события, весьма научно плодотворный объект социолингвистики» [Грузберг 2010].
8 Углубление социолингвистических исследований, а также изменения в языковой ситуации ряда регионов все более отдаляют лингвистов от исходного, предложенного Трубинским определения термина «региолект». Например, в одном из словарей лингвистических терминов дается следующее определение: «Региолект – термин, обозначающий речь жителей средних и малых городов, в которых ощущается влияние местных говоров и просторечия. От территориальных диалектов региолект отличается тем, что распространен на более обширной территории, в крупных и некрупных городах, расположенных на небольшом расстоянии друг от друга. От речи больших городов региолект отличается единообразием, так как его основные носители – местная городская интеллигенция, служащие административных учреждений» (выделено нами – Б. К.) [Жеребило 2010: 300–301]. При такой расширенной трактовке исследователи не делают различий между регионально окрашенным литературным языком и региолектом, который противопоставлен, с одной стороны, нормированному литературному языку, а с другой – традиционному диалекту (см., например, [Черемисина 2015: 47–48]). Эта позиция понятна, так как всякое проявление региональной специфики, даже только на уровне лексики, рассматривается как нарушение литературной нормы. Однако с каждым годом среди лингвистов растет число сторонников более гибкого подхода к понятию литературного языка, поскольку для исследователей живой разговорной речи становится очевидным «варьирование литературного языка в зависимости от территориального фактора и формирование промежуточных языковых форм, в которых литературная речь оказывается в большей или меньшей степени диалектно окрашенной» [Крысин 2013: 69–70].
9 Термин региолект употребляется и в работах, исследующих памятники письменности разных жанров. Так, А. П. Майоров, анализируя языковую ситуацию в Сибири XVIII в., определяет региолект как территориальный вариант литературного языка, «представлявшего собой синтез книжных средств с элементами народных говоров и социальных диалектов, с заимствованиями из автохтонных языков» [Майоров 2018: 154]. Как видно из приведенной цитаты, автор имеет в виду лексический уровень языка, при этом различает регионализмы и диалектные слова. Под регионализмом понимается «языковая единица (большей частью – лексическое средство), которая находится в повседневном речевом обиходе всех носителей языка в том или ином регионе полиэтнического языкового сообщества независимо от их социального положения, возраста, пола и может обозначать реалию, имеющую в литературном языке иное наименование» [Майоров 2018: 155]. В качестве примера приведено слово море в значении ‘озеро’ – постоянное наименование озера Байкал в исследованных документах. В том случае, когда в памятниках этого региона употребляется диалектное слово, оно сопровождается различного рода пояснениями.
10 Диалектологи (вслед за Трубинским) придерживаются более узкого понимания рассматриваемого термина, различая региолект и локально (регионально) окрашенный литературный язык – ЛЯ [Нефедова 2009; Букринская, Кармакова 2013]. Нам представляется важным разграничивать эти два типа речи, различаются они в первую очередь тем, что в регионально окрашенном ЛЯ нет грамматических диалектных черт. Так, в эксперименте студентам-филологам предлагалось оценить аудиозаписи разных информантов, тексты с грамматическими особенностями говоров ими не воспринимались как литературные. О значении аудирования при определении типа речи писала М. Краузе [Краузе 2008].
11 Таким образом, в регионально окрашенном ЛЯ сохраняются отдельные фонетические черты, не мешающие коммуникации, присутствуют регионализмы в небольшом количестве, но не должно быть грамматических диалектизмов. Для диалектологов точкой отсчета выступает традиционный говор, и по мере утраты нескольких или многих диалектных черт всех языковых ярусов происходит его трансформация, получается, что граница между диалектом и региолектом размыта. Однако мы полагаем, что есть критерий, из которого можно исходить: диалектный тип речи характеризуется системностью и последовательностью в проявлении диалектных признаков, а региолект – меньшим количеством диалектных черт и непоследовательностью их употребления. Носителями региолекта являются в первую очередь деревенские жители и жители малых городов, не имеющие высшего образования, а местная интеллигенция говорит на регионально окрашенном варианте литературного языка. В ее речи отмечается определенное количество фонетических диалектизмов (например, на севере сохраняется оканье, наличие дифтонга или дифтонгоида на месте *ĕ (ять), на юго-западе – диссимилятивное аканье, альвеолярное («шепелявое») произношение з, с; на юге – фрикативный [γ]), представлена и региональная лексика. Именно использование региональной и диалектной лексики сближает региолект и регионально окрашенный вариант ЛЯ. Более подробно диалектные черты всех уровней, характеризующие региолекты и регионально окрашенные варианты ЛЯ разных территорий, приведены в [Букринская, Кармакова 2012; Букринская, Кармакова 2016].
12 Изучение речи больших и малых городов, функционирование русского языка на постсоветском пространстве спровоцировало волну интереса к лексическим особенностям в языке различных регионов. В связи с этим в научном сообществе активно обсуждается объем понятия регионализм, источники региональной лексики и возможности ее лексикографического описания.
13 Надо отметить, что одной из первых начала изучать особенности региональной речи Т. И. Ерофеева – основатель Пермской школы социолингвистики [Ерофеева, Скитова 1992]. Аналитический обзор разных точек зрения на эту тему содержится в [Резвухина 2015]. Большой вклад в изучение названной проблематики внес В. И. Беликов, который отмечает, что «городская регионально маркированная лексика, фразеология и коллокации характерны для всех языковых регистров: официального стиля, повседневно-разговорного словоупотребления, профессиональной речи, общего, молодежного и специализированных жаргонов» [Беликов 2013: 7]. Автор считает возможным и в академической лексикографии учитывать «региональную норму» [Беликов 2004].
14 Рассмотрим некоторые примеры регионализмов, которые были записаны нами в экспедициях последних лет, эти лексические единицы используются людьми вне зависимости от их социального статуса. Так, например, юго-западную диалектную зону характеризует употребление слов аγрест (‘крыжовник’, также в блр., укр., литв., польск.), поречка (‘красная смородина’, также в укр., паречка – в блр.,), бурак (‘печка-голландка, круглая печь’, ‘дымоход’), холодник (‘холодный суп из свеклы’, ‘свекольник’, халадник – в блр.), пястка, пясточка (‘горсть чего-либо’, псковское слово, которое характеризует речь старшего поколения), глумить голову ‘морочить голову, надоедать с ерундой, путать’ (псков.). Регионализмы, широко употребимые на южных территориях: тормозок (‘еда, которую берут с собой, обычно на работу’), чаще в речи шахтеров, чапельник (‘съемная ручка для сковороды’, ‘сковородник’), потолок (‘чердак’), на севере: баской ‘красивый, хороший’, вышка ‘чердак’, година ‘годовщина смерти’, угор ‘небольшая гора, возвышенность’. В наших материалах были отмечены и семантические регионализмы, например: малец ‘мужик, парень, мужчина’ (псков.), ср. с ЛЯ, где малец ‘мальчик, подросток’, погода ‘ненастье’ (тульск.), палатка ‘небольшой каменный домик, предназначенный для хранения ценных вещей на случай пожара и стоящий на расстоянии от жилого строения’ (владимир.).
15 К регионализмам примыкают этнографизмы, которые называют предметы, понятия, характерные для быта, хозяйства только какой-то части национальной культуры, территориально ограниченной. К подобным примерам относятся названия разновидностей понёвы браная по полотну понёва – отражает технику тканья (белг., воронеж., ряз.), голоклетка густыми, голоклетка редкими, краснополоска (белг., воронеж.). Достаточно много этнографизмов связано с именованиями еды: катанка – ‘вид лапши’ (в виде шариков, ее долго приготовляют, обкатывая крупинку пшена в тесте; белг., воронеж.); сущик ‘сушеная рыба’ (ерш, чаще снеток, сушеные в печи, арх., вологод.), калитки ‘различные по форме пироги или лепешки с начинкой, как правило открытые’ (арх., вологод.), шаньги ‘различные по форме пироги или лепешки с начинкой, чаще с творогом’ (сев.), комы ‘вареные шарики из картофельного теста’ (псков.), полевка ‘мясной или грибной бульон c поджаренным луком, заправленный подкисшей (заквасившейся) болтушкой из ржаной муки’ (псков., в некоторых местах подавался на поминках, слово сохраняется преимущественно в речи старшего поколения). Некоторые регионализмы широко используются в языке художественной литературы и, таким образом, фиксируются в Национальном корпусе русского языка (НКРЯ), например: шаньги, угор. Наименование карбас ‘парусно-гребное промысловое и транспортное судно среднего размера’ – северный регионализм, известный и в Сибири, отмечен не только в НКРЯ, но и в [Шведова 2008].
16 Кроме регионализмов исконных, пришедших из диалектов, есть так называемые новые регионализмы, возникшие в современных языковых условиях для обозначения вновь появившихся реалий или для экспрессивности, например арх.: патент ‘молния’, пастик ‘стержень шариковой ручки’; уральск.: квадрат ‘квартира’, пухич ‘пуховик’. Подобные слова привлекают внимание пользователей Интернета и широко обсуждаются в соцсетях, часто они заимствуются из молодежного сленга.
17 Итак, на наш взгляд, необходимо различать такие типы речи, как регионально окрашенный вариант ЛЯ и региолект. В регионально окрашенном варианте ЛЯ отсутствуют грамматические диалектизмы, но представлены отдельные фонетические черты и локальная лексика. А в региолекте отмечены диалектные особенности всех языковых уровней. По нашим наблюдениям, существуют разные формы региолектов, связанные с разными социальными стратами: так, в речи старшего поколения больше диалектных особенностей, а в речи молодых людей диалектные черты убывают, но употребляется больше всякого рода жаргонно-сленговой лексики.

References

1. Belikov V. I. Sravnenie Peterburga s Moskvoj i drugie soobrazheniya po sotsial'noj leksikografii // Russkij yazyk segodnya. Vyp. 3. Problemy russkoj leksikografii. M.: In-t rus. yaz. RAN, PIK VINITI, 2004. S. 23–34.

2. Belikov V. I. Regional'nye varianty russkogo yazyka i traditsionnye sel'skie dialekty // Regional'nye varianty natsional'nogo yazyka: materialy Vserossijskoj (s mezhdunarodnym uchastiem) nauchnoj konferentsii / Nauch. red. A. P. Majorov. Ulan-Udeh, 2013. S. 7–9.

3. Bukrinskaya I. A., Karmakova O. E. Rechevoe mnogogolosie «uezdnogo» goroda // Voprosy kul'tury rechi. Vyp. XI / Otv. red. A. D. Shmelev. M.: Yazyki slavyanskoj kul'tury, 2012. S. 313–319.

4. Bukrinskaya I. A., Karmakova O. E. Provintsial'naya rech': ot dialekta k literaturnomu yazyku // Regional'nye varianty natsional'nogo yazyka: materialy Vserossijskoj (s mezhdunarodnym uchastiem) nauchnoj konferentsii / Nauch. red. A. P. Majorov. Ulan-Udeh, 2013. S. 12–16.

5. Bukrinskaya I. A., Karmakova O. E. Esche raz o ponyatii «regiolekt» // Verba magistro. Sb. nauchnykh statej pamyati professora A. S. Gerda / Otv. red. A. Kh. Girfanova, S. A. Myznikov. SPb.: Nestor-Istoriya, 2016. C. 124–134.

6. Gerd A. S. Dialekt – regiolekt – prostorechie // Russkij yazyk v ego funktsionirovanii. Tret'i Shmelevskie chteniya. M., 1998. S. 20–21.

7. Gerd A. S. Neskol'ko zamechanij kasatel'no ponyatiya «dialekt» // Russkij yazyk segodnya. Vyp. 1. M. 2000. S. 45–52.

8. Gerd A. S. Vvedenie v ehtnolingvistiku: kurs lektsij i khrestomatiya. SPb.: Izd-vo S.-Peterb. un-ta, 2005. 457 s.

9. Gruzberg L. A. Regiolekt // Filolog. 2010. № 11 [Ehlektronnyj resurs]. URL: http://philolog.pspu.ru/module/magazine/do/mpub_11_208 (data obrascheniya: 20.07.2019).

10. Donetskij regiolekt: monografiya / Pod red. V. I. Terkulova. Donetsk: Izdatel'stvo OOO NPP «Foliant», 2018. 265 s.

11. Erofeeva E. V. Veroyatnostnaya struktura idiomov: sotsiolingvisticheskij aspekt. Perm': Izd-vo Permsk. un-ta, 2005. 308 s.

12. Erofeeva T. I. Skitova F. L. Lokalizmy v literaturnoj rechi gorozhan. Perm', 1992. 92 s.

13. Zhirmunskij V. D. Natsional'nyj yazyk i sotsial'nye dialekty. M.-L., 1936. 280 s.

14. Zherebilo T. V. Slovar' lingvisticheskikh terminov. Nazran': OOO «Piligrim», 2010. 486 s.

15. Kosharnaya S. A. Regiolekt Belgorodchiny kak lingvokul'turnoe obrazovanie // Nauchnye vedomosti Belgorodskogo gosudarstvennogo universiteta. Gumanitarnye nauki. Filologiya. Zhurnalistika. Pedagogika. Psikhologiya. Belgorod, 2017. № 14 (263). Vyp. 34. S. 14–25.

16. Krauze M. Yazyk goroda v svete kontseptsii regiolekta // Yazyk sovremennogo goroda. Tezisy dokladov mezhdunarodnoj konferentsii Vos'mye Shmelevskie chteniya. M., 2008. S. 86–90.

17. Krysin L. P. O parametrakh regional'nogo var'irovaniya sovremennogo russkogo yazyka // Regional'nye varianty natsional'nogo yazyka: Materialy Vserossijskoj nauchnoj konferentsii / Nauch. red. A. P. Majorov. Ulan-Udeh, 2013. S. 66–71.

18. Majorov A. P. Regionalizmy i dialektnye slova v russkom yazyke XVIII v. // Aktual'nye problemy russkoj dialektologii: Materialy mezhdunarodnoj konferentsii, 26–28 oktyabrya 2018 g. M.: Institut russkogo yazyka im. V. V. Vinogradova RAN, 2018. S. 154–156.

19. Nakhimovskij A. Pis'ma krest'yanskikh zhenschin na Finskij front (1939–1940 gg.) // Aktual'nye problemy russkoj dialektologii: Materialy mezhdunarodnoj konferentsii, 26–28 oktyabrya 2018 g. M.: Institut russkogo yazyka im. V. V. Vinogradova RAN, 2018. S. 182–190.

20. Nefedova E. A. O dialektnom var'irovanii // Aktual'nye problemy russkoj dialektologii i issledovaniya staroobryadchestva. Tezisy dokladov mezhdunarodnoj konferentsii 19–21 oktyabrya 2009 g. M., 2009. S. 161–163.

21. Oglezneva E. A. Dal'nevostochnyj regiolekt russkogo natsional'nogo yazyka: k voprosu o ego formirovanii i spetsifike // Regional'nye varianty natsional'nogo yazyka. Ulan-Udeh, 2013. S. 38–42.

22. Rezvukhina Yu. A. Regionalizm: k opredeleniyu ponyatiya // Interehkspo. Geo-Sibir'. Yazykoznanie. 2015 [Ehlektronnyj resurs]. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/regionalizm-k-opredeleniyu-ponyatiya (data obrascheniya: 29.07.2019).

23. Trubinskij V. I. Sovremennye russkie regiolekty: primety stanovleniya // Pskovskie govory i ikh okruzhenie. Pskov, 1991. C. 156–162.

24. Trubinskij V. I. O novykh territorial'no-sistemnykh obrazovaniyakh v russkoj razgovornoj stikhii // Russkij yazyk: Istoricheskie sud'by i sovremennost'. II Mezhdunarodnyj kongress issledovatelej russkogo yazyka. Trudy i materialy. M.: MGU, 2004. S. 93–94.

25. Cheremisina E. V. O regiolekte v sovremennom yazykoznanii // Perspektivy razvitiya sovremennykh gumanitarnykh nauk: sbornik nauchnykh trudov po itogam mezhdunarodnoj nauchno-prakticheskoj konferentsii. Voronezh, 2015. Vyp. 2. S. 45–49.

26. Shvedova N. Yu. (red.). Tolkovyj slovar' russkogo yazyka s vklyucheniem svedenij o proiskhozhdenii slov. M.: Azbukovnik, 2007. 1175 s.

Comments

No posts found

Write a review
Translate