Везде
Change in the stylistic status of derogatory words based on lexicographic and corpus data
Table of contents
Annotation Estimate Publication content
References Comments
Share
QR
Metrics
Change in the stylistic status of derogatory words based on lexicographic and corpus data
Annotation
PII
S013161170017976-2-1
Publication type
Article
Status
Published
Authors
Anna Pestova 
Affiliation: V.V. Vinogradov Russian Language Institute of the Russian Academy of Sciences
Address: 18-2 Volkhonka, Moscow, 119019, Russia
Edition
Issue 6
Pages
50-68
Abstract

The article analyzes the change in the stylistic status of derogatory words in the Russian language in the second half of the 20th – early 21st century. The author compares stylistic labels (mainly colloquial and substandard) in academic explanatory dictionaries of the Russian language, as well as presents the shift of the use of words that have changed their stylistic status, according to the National Corpus of the Russian language. Two opposing tendencies are revealed, due to a change in the frequency of the use of the word: an increase in stylistic status associated with an increase in the frequency of use (blat, bordovy, visochenniy, zazivala, etc.) and a decrease in stylistic status, correlating with a decrease in use (vnakladku, zaval’, vspolokhnutsa, etc.). Another aspect the article considers is the change in the stylistic status of word-formation doublets, when one of them gradually goes to the periphery and reduces the stylistic coloring, while the other becomes neutral (borodatiy – borodastiy, brezgovat/brezgat, etc.). The paper emphasizes the importance of referring to the corpus data for the correct stylistic assessment and raises the question of the interaction of various factors affecting the change in the stylistic status of the derogatory words. By way of example of the pravsha, the work describes an increase in the stylistic status, caused by extralinguistic circumstances and the increase connected to the frequency of use of a certain word.

Keywords
lexicography, stylistics, lexicographic stylistics, explanatory dictionary, stylistic marks, colloquial speech, vernacular
Received
28.12.2021
Date of publication
28.12.2021
Number of purchasers
6
Views
64
Readers community rating
0.0 (0 votes)
Cite Download pdf Download JATS
1 В последние несколько десятилетий лингвисты обращают внимание на демократизацию языка, которая проявляется, в частности, в размывании границ между функциональными подсистемами, тесном взаимодействии между литературным языком и внелитературными элементами, насыщении публичных сфер общения разговорной, просторечной, жаргонной и сленговой лексикой ([Гловинская 1996], [Земская 1996], [Костомаров 1994], [Крысин 2008], [Скляревская 2006]). Эти процессы оказали значительное влияние на картину стилистического расслоения русской лексики. Одной из самых заметных тенденций является повышение стилистического статуса сниженной лексики (см., например, [Пурицкая, Панков 2018], [Шестакова, Кулёва 2019], [Базаров, Кулёва, Пестова, Шестакова 2021]). Некоторые исследователи, впрочем, отмечают и противоположный процесс – снижение стилистического статуса лексики ([Титова 2009], [Флекенштейн 1990], [Чен 2010]).
2 В нашей работе мы проанализируем эти противонаправленные тенденции, обращаясь: 1) к данным нормативных академических толковых словарей, а именно к стилистическим пометам в Словаре Ушакова (СУш), Малом академическом словаре (МАС) и Академическом толковом словаре русского языка (АТоС)1; 2) к материалам Национального корпуса русского языка.
1. В статье используются следующие сокращения: СУш – Толковый словарь русского языка (в 4 т.) [Ушаков (ред.) 1935–1940]; МАС – Малый академический словарь (Словарь русского языка. Т. 1–4) [Евгеньева (ред.) 1981–1984]; АТоС – Академический толковый словарь русского языка [Крысин (ред.) 2016]; ТСРР – Толковый словарь русской разговорной речи. Вып. 1 [Крысин (ред.) 2014]; БТС – Большой толковый словарь русского языка [Кузнецов (ред.) 2000]; БАС-1 – Словарь современного русского литературного языка. В 17 т. [Чернышев (ред.) 1948–1965]; БАС-3 – Большой академический словарь русского языка [Горбачевич, Герд (ред.). 2004–]; СШ – Толковый словарь русского языка с включением сведений о происхождении слов [Шведова (ред.) 2007].
3 Мы сделали выборки словарных статей на алфавитном фрагменте А–Г, в которых есть пометы разг. и прост. (в том числе в сочетании с другими пометами: экспрессивно-оценочными – неодобр., пренебр., презр. и т. п.; хронологическими – дореволюц. и нов. (только в СУш), устар.; специальными – спец., мед., мат., воен., спорт. и мн. др.
4 Количественные результаты данных выборок представлены в табл. 1.
5 Табл. 1. Выборки словарных статей, содержащих пометы разг. и прост. на алфавитном фрагменте А–Г в СУш, МАС, АТоС: количественные подсчеты
6 Table 1. Selections of vocabulary entries containing notes colloquial and substandard on the alphabetical fragment A – G: quantitative calculations
7
Словарь Количество словарных статей, содержащих помету разг. Количество словарных статей, содержащих помету прост. Общее количество словарных статей на алфавитном фрагменте А–Г
СУш 2112 (18 %) 679 (6 %) 11 558
МАС 1428 (12 %) 794 (7 %) 11 944
АТоС 1967 (15 %) 736 (6 %) 13 020
8 Как показывает анализ наших выборок, самой яркой тенденцией в лексико-стилистических процессах в русском языке второй половины XX – нач. XXI в. является повышение стилистического статуса сниженной лексики (из просторечного – в разговорное) либо ее стилистическая нейтрализация (из просторечного или разговорного – в нейтральное).
9 Так, чаще всего встречаются такие смены помет прост. и разг., которые демонстрируют повышение стилистического статуса слова, в частности:
  1. прост. → разг. (например, администраторша, бахнуть, вислый, гривастый, грозиться ‘угрожать’, гущина);
  2. разг. → нейтральное (например, абсолютно, аптечка, афера, бархатка, взмах, визжать, волдырь, гипертония ‘гипертоническая болезнь’);
  3. прост. → нейтральное (например, бобёр ‘бобр’, бордовый, винище, выпятиться, голенастый);
  4. разг. → устар. (например, амикошонство);
  5. прост. → устар. (например, ахти);
  6. разг. → книжн. (например, воленс-ноленс) и нек. др.
10 При этом слова, повышающие стилистический статус, как правило, совершают один «шаг» вверх: от просторечного к разговорному или от разговорного к нейтральному. Значительно реже они «поднимаются» сразу на две ступени: от просторечного к нейтральному (минуя стадию разговорности).
11 Обратная тенденция – снижение стилистического статуса слова, когда нейтральные слова и значения становятся стилистически маркированными либо разговорная лексика переходит в просторечную, – менее типична. Движение слова вниз по «стилистической лестнице» отражают такие смены помет, как:
  1. разг. → прост. (например, аховый, блажить, внакладку, враз, выхлебать, горазд);
  2. разг. → устар. и прост. (например, воевать ‘вести завоевательную войну’, горячка ‘болезнь’) / прост. устар. (например, бородастый, выклеить ‘оклеить со всех сторон’, выпугнуть);
  3. без пометы → прост. (например, блудливый, бумажный ‘хлопчатобумажный’);
  4. без пометы → разг. (например, бабах, баба-яга, бедлам, валкий);
  5. спец. → разг. (например, вдевальный, выгнать ‘добыть посредством перегонки’);
  6. спец. → прост. (например, гвоздяной) и нек. др.
12 Как показывает анализ таких переходов, они могут быть обусловлены различными факторами, такими как: 1) изменения в семантической структуре слова (см., например, [Базаров, Кулёва 2020]; 2) постепенная утрата связи с социальной средой, в которой преимущественно употреблялось слово; 3) различные экстралингвистические обстоятельства (в частности, постановка стилистических помет, обусловленная требованиями государственной идеологии); 4) изменение частотности употребления слова. Факторы эти, как правило, взаимообусловлены: так, увеличение частотности употребления слова нередко бывает вызвано некоторыми экстралингвистическими обстоятельствами и приводит к изменению его семантической структуры и к постепенному стиранию связи с социальной средой. Каждому из них можно посвятить отдельную статью. В настоящей работе мы остановимся на изменении стилистического статуса слова, связанного с изменением частотности его употребления.
13 Д. Н. Шмелев отмечал: «…частое употребление стилистически окрашенных слов приводит к тому, что их стилистическая окраска перестает ощущаться говорящими и слушающими» [Шмелев 2002: 243]. Напротив, сокращение употребительности ведет к понижению стилистического статуса: «…от того, насколько сокращалась употребительность, зависела степень интенсивности приобретаемой словами разговорной окраски. При резком сокращении употребительности нейтральные слова уходили за пределы литературного языка, в просторечие» [Там же: 248].
14 На нашем материале это можно подтвердить словами верхоглядничать, взахаться, видалый, визготня, внакладку, вприглядку, вывязать ‘заработать вязанием’, блудни, бородастый, верченый, взмостить, взмоститься, выкормок ‘выкормленный ребенок по отношению к кормилице’, выфрантиться, выпугнуть, выклеить ‘оклеить со всех сторон’, вышнырнуть, всполохнуть, всполохнуться, высидеть ‘путем долгой усидчивой работы, долгих размышлений, занятий написать, сочинить что-л., прийти к чему-л.’, вышпарить, выездить ‘изъездить’, ворохнуть, ворохнуться, заваль, огулом, одолжаться ‘становиться обязанным’, облатка ‘оболочка из желатина или крахмального теста для порошковых лекарств; капсула’, околёсная; фразеологизмами бамбуковое положение, с безумных глаз, заложить/залить за галстук и др. Все эти лексические единицы снизили свой стилистический статус вместе со снижением частотности их употребления. Отследим такую зависимость на примере некоторых слов из приведенного списка в табл. 2. В ней указаны стилистические пометы при данном слове в СУш, МАСе и АТоСе и его употребительность на материале НКРЯ2 в следующие периоды: 1900–1940, 1941–1981 и 1982–2020 гг.
2. Поиск осуществлялся по основному подкорпусу НКРЯ в августе 2021 г.
15 Табл. 2. Снижение стилистического статуса слова и уменьшение частотности его употребления
16 Table 2. Decrease in the stylistic status of the word and decrease in the frequency of its use
17
Слово Стилистические пометы: СУш → МАС → АТоС3 1900–1940 гг. 1941–1981 гг. 1982–2020 гг.
внакладку разг. → разг. → прост. 14 25 10
балаганить разг. → прост. → прост. 18 7 3
бранчивый разг. → прост. → прост. устар. 10 0 0
взмоститься разг. → прост. → прост. устар. 10 1 1
всполохнуться разг. → прост. → прост. 18 6 4
заваль разг. → прост. → прост. 33 19 5
3. Стилистические пометы из АТоСа здесь и далее указаны только для слов из алфавитного фрагмента А–Г (вышедшего к моменту написания работы) и частично – Д–З (составленного и готовящегося к печати).
18 Обратную тенденцию можно проиллюстрировать словами башковитый, блат, бобёр ‘бобр’, бордовый, грудастый, гонор, которые повысили стилистический статус вместе с увеличением частотности употребления, см. табл. 3.
19 Табл. 3. Повышение стилистического статуса слова и увеличение частотности его употребления
20 Table 3. Increasing the stylistic status of the word and increasing the frequency of its use
21
Слово Стилистические пометы: СУш → МАС → АТоС 1900–1940 гг. 1941–1981 гг. 1982–2020 гг.
башковитый прост. → прост. → разг. 15 31 47
блат нет значения → прост. → разг. 74 184 501
бобёр ‘бобр’4 нет значения → прост. → без пометы 5 5 15
бордовый прост. → разг. → без пометы 28 78 475
грудастый прост. → прост. → разг. 110 68 131
гонор разг. → без пометы → без пометы 52 65 178
вышибала дореволюц. вульг. → прост. устар. → разг. 40 26 90
высоченный прост. → прост. → разг. 79 178 512
зазывала нет слова → прост. устар. → разг. 23 16 82
4. Осуществлялся поиск по точной форме бобёр.
22 Как отмечает В. Д. Девкин, «разговорность окраски ощущается без колебаний, пока слово ново и не начало употребляться всеми. Как только оно становится общеизвестным и широкоупотребительным, к нему меняется отношение, и оно начинает считаться нейтральным» [Девкин 2005: 119]. См., например, существительное вертолётчик. Его нет ни в СУш, ни в БАС-1, поскольку до середины XX в. для вертолета было другое название – автожир. В конце 1940-х гг. автожир полностью заменяется вертолётом, который в словарях того времени дается с пометой нов. авиац. (СУш, БАС-1) и толкуется «то же, что автожир». Первое вхождение слова вертолётчик в НКРЯ датируется 1959 годом:
23 Перов, поднятый по тревоге, пролетел две тысячи километров над океаном на крохотной «Аннушке», разыскал вертолетчиков, спас их и теперь, заменяя вертолет, нес воздушную вахту при дрейфующей станции (С. Морозов. Русское сердце // Огонек. № 2, 1959).
24 В МАСе существительное вертолётчик маркируется пометой разг. в обоих значениях: ‘специалист по производству вертолетов’ и ‘специалист по вождению вертолетов’. Когда составлялся АТоС (начало XXI в.), слово уже стало общеупотребительным, привычным, поэтому оба эти значения даются в нем как нейтральные: разговорность со временем стерлась.
25 В свете вышесказанного любопытно обсудить судьбу слов, которые в СУш маркированы пометой разг., редко. На наш взгляд, это довольно противоречивая помета, поскольку одним из критериев отнесения слова к разговорным является его «достаточно широкая употребительность в устной речи носителей литературного языка и в языке средств массовой информации» [ТСРР: 11]. Как показывает анализ слов, которые в СУш сопровождались пометами разг., редко, большинство из них либо отсутствует в словнике МАСа и АТоСа (вкарабкаться, вструхнуть, выполоснуть, дубинноголовый, зануждаться ‘начать нуждаться’, заснимать ‘возобновить съёмки после перерыва’, извертеть ‘испортить, вертя’, изморщинить, наловчить и мн. др.), либо (реже) снижают свой стилистический статус до прост. (взъезд, втолкнуться), прост. устар. (вы́лазить ‘облазить что-л. со всех сторон; лазая, побывать во многих местах’). В единичных случаях они даются в МАСе и/или АТоСе без стилистических помет, как нейтральные слова (высечка ‘действие по знач. глаг. высечь1–высекать’, закоптить ‘начать коптить’), либо при них сохраняется помета разг., но без добавления редко – такой пометы в МАСе и АТоСе нет (бурливый ‘шумный, беспокойный’, взбросить, встаскивать, замотать ‘начать сорить деньгами’), либо к помете разг. добавляется устар. (артель ‘толпа’).
26 Возвращаясь к фактору частотности, который влияет на изменение стилистического статуса слова, отметим, что он работает не всегда. Следует отметить, что чаще он действует в сторону понижения стилистического статуса (и, соответственно, уменьшения частотности); в обратную сторону (когда стилистический статус повышается, а частотность снижается) он работает гораздо реже, и здесь можно привести множество контрпримеров. См., например, употребительность слов богаделка, вперебой, галдёж, гнусливый, бахвал, обок, дебелый, также повысивших свой стилистический статус (табл. 4). С другой стороны, есть примеры повышения стилистического статуса, когда частотность не меняется: волынщик ‘тот, кто волынит’, голенастый, либо когда частотность увеличивается, а стилистический статус понижается: блажить.
27 Табл. 4. Отсутствие корреляции между повышением стилистического статуса слова и изменением частотности его употребления
28 Table 4. Lack of correlation between an increase in the stylistic status of a word and a change in the frequency of its use
29
Слово Стилистические пометы: СУш → МАС → АТоС 1900–1940 гг. 1941–1981 гг. 1982–2020 гг.
богаделка дореволюц. → прост. → разг. 39 5 0
вперебой прост. → разг. → разг. 87 22 24
галдёж разг. фам. → прост. → разг. 108 58 64
гнусливый прост. → разг. → разг. 16 1 0
бахвал прост. → прост. → разг. неодобр. 30 10 11
обок ‘рядом’ прост. → разг. 36 13 9
дебелый разг. → без пометы 105 45 99
волынщик ‘тот, кто волынит’ прост. → прост. → разг. неодобр. 2 0 2
голенастый прост. → без пометы → без пометы 73 88 68
блажить разг. → прост. → прост. 26 28 60
вчуже разг. → без пометы → книжн. 51 19 41
30 В ряде случаев снижение частотности слова и понижение его стилистического статуса обусловлено тем, что оно вытеснено его словообразовательным дублетом: так, прилагательное бородастый, постепенно вытесненное синонимом бородатый, совершило переход разг. → прост. → прост. устар.
31 Иногда в подобных парах словообразовательных дублетов происходят интересные перераспределения стилистических помет. Приведем в качестве примера глаголы брезгать и брезговать. В СУш в качестве основного варианта дается брезгать – с пометой разг., а в качестве его просторечного эквивалента – брезговать. В МАСе оба глагола поднялись по стилистической шкале вверх: брезгать дается как нейтральный вариант, брезговать – как разговорный. В АТоСе же картина меняется: в качестве нейтрального указан глагол брезговать, а брезгать приводится с пометой устар. Как видно из табл. 5, повышение стилистического статуса варианта брезговать коррелирует с увеличением частотности его употребления: с начала XX в. вытесняя на периферию свой эквивалент брезгать, он из просторечного становится стилистически нейтральным.
32 Табл. 5. Стилистический статус словообразовательных дублетов брезгать и брезговать и изменение частотности их употребления
33 Table 5. The stylistic status of derivational doublets brezgat’ and brezgovat’ (‘disdain’) and the change of the frequency of their use
34
Слово Стилистические пометы: СУш → МАС → АТоС 1859–1899 гг. 1900–1940 гг. 1941–1981 гг. 1982–2020 гг.
брезгать разг. → без пометы → устар. 183 164 36 24
брезговать прост. → разг. → без пометы 170 285 188 592
35 Еще один интересный пример подобного перераспределения – словообразовательные дублеты бычачий, бычий и бычиный. Как видно из табл. 6, основным, нейтральным вариантом в СУш считается прилагательное бычачий; бычий дается с пометой реже (это противоречит данным Корпуса), словарной статьи бычиный в СУш нет. Однако уже после выхода СУш употребление прилагательного бычачий резко сокращается, и в АТоСе мы видим уже другую картину: основным вариантом является бычий, а малоупотребительные бычачий и бычиный сопровождаются пометой прост.
36 Табл. 6. Стилистический статус словообразовательных дублетов бычачий, бычий и бычиный и изменение частотности их употребления
37 Table 6. The stylistic status of derivational doublets bychachii, bychii and bychinyi (‘bullish’) and the change of the frequency of their use
38
Слово Стилистические пометы: СУш → МАС → АТоС 1900–1940 гг. 1941–1981 гг. 1982–2020 гг.
бычачий без пометы → без пометы → прост. 99 8 13
бычий реже5 → без пометы → без пометы 237 133 409
бычиный нет слова → без пометы → прост. 27 3 1
5. По сравнению с прилагательным бычачий.
39 Рассмотрим несколько иной случай – когда меняется стилистический статус слов, маркированных пометой спец. В качестве примера возьмем словообразовательные дублеты гвоздевой и гвоздяной. Оба они сопровождаются в СУш пометой спец., однако гвоздевой считается стилистически сниженным: при нем стоит также помета прост. Однако уже в МАСе это прилагательное дается как нейтральное; в АТоСе при нем тоже нет никаких стилистических помет; в то же время слово гвоздяной маркируется пометой прост. Данный процесс стилистического перераспределения коррелирует с повышением частотности прилагательного гвоздевой и полным отсутствием примеров употребления прилагательного гвоздяной с 1941 по 2020 гг. в НКРЯ (см. табл. 7).
40 Табл. 7. Стилистический статус словообразовательных дублетов гвоздевой и гвоздяной и изменение частотности их употребления
41 Table 7. The stylistic status of derivational doublets gvozdevoi and gvozdyanoi (‘nail’) and the change of the frequency of their use
42
Слово Стилистические пометы: СУш → МАС → АТоС 1900–1940 гг. 1941–1981 гг. 1982–2020 гг.
гвоздевой прост. спец. → без пометы → без пометы 4 6 18
гвоздяной спец. → прост. → прост. 2 0 0
43 В некоторых случаях, на наш взгляд, происходит не изменение стилистического статуса словообразовательных дублетов, а скорее исправление не вполне корректной информации, приведенной в более раннем словаре.
44 Здесь необходимо подчеркнуть, что корпусные методы исследования стали доступны лексикографии лишь в последние годы: авторы СУш и МАСа не имели возможности верифицировать стилистические пометы при помощи анализа динамики употребления слова. В качестве примера возьмем пару прилагательных весноватый и веснушчатый. В СУш оба они даются с пометой разг. МАС уже стилистически их разводит – и справедливо, как показывают данные НКРЯ (см. табл. 8), вариант веснушчатый гораздо более употребителен, и уже на этапе составления СУш он должен был располагаться на стилистической шкале выше, чем весноватый. (Что касается современного стилистического статуса слова весноватый, то, на наш взгляд, опираясь на данные НКРЯ и языковую интуицию, к помете прост. следовало бы добавить устар.)
45 Табл. 8. Стилистический статус словообразовательных дублетов весноватый и веснушчатый и изменение частотности их употребления
46 Table 8. The stylistic status of derivational doublets vesnovatyi and vesnuschatyi (‘freckled’) and the change of the frequency of their use
47
Слово Стилистические пометы: СУш → МАС → АТоС 1900–1940 гг. 1941–1981 гг. 1982–2020 гг.
весноватый разг. → прост. → прост. 11 1 0
веснушчатый разг.6 → без пометы → без пометы 265 259 233
6. Дано в СУш в написании веснущатый. При подсчете вхождений в НКРЯ учитывались оба варианта написания.
48 Аналогичным примером «исправления» информации, представленной в словаре-предшественнике, являются словообразовательные дублеты вздыхатель и воздыхатель. Существительное вздыхатель в СУш маркируется разг. ирон. устар. Составители МАСа оставляют лишь разг. шутл., хотя, как показывает НКРЯ, частотность этого слова не увеличивается (см. табл. 9). Именно поэтому АТоС возвращает ему помету устар., а также добавляет вытеснивший его словообразовательный дублет, которого не было ни в СУш, ни в МАСе, – воздыхатель.
49 Табл. 9. Стилистический статус словообразовательных дублетов вздыхатель и воздыхатель и изменение частотности их употребления
50 Table 9. The stylistic status of derivational doublets vzdyhatel’ and vozdyhatel’ (‘admirer’) and the change of the frequency of their use
51
Слово Стилистические пометы: СУш → МАС → АТоС 1900–1940 гг. 1941–1981 гг. 1982–2020 гг.
вздыхатель разг. ирон. устар. → разг. шутл. → разг. устар. шутл. 34 8 9
воздыхатель нет слова → нет слова → разг. шутл. 8 12 69
52 Любопытный случай – стилистическая окраска синонимов времяпрепровождение и времяпровождение. СУш и МАС дают им противоположную оценку: в СУш разговорным считается времяпрепровождение, а нейтральным времяпровождение, а в МАСе – наоборот. В АТоСе стилистический статус у обоих слов повышается: времяпрепровождение здесь маркируется пометой книжн., а времяпровождение дается как нейтральное существительное.
53 Как показывают материалы НКРЯ, гораздо более частотным является вариант времяпрепровождение: 559 вхождений против 179 у слова времяпровождение. Мы провели опрос образованных носителей русского языка (как лингвистов, так и нелингвистов), в котором приняло участие 68 человек. На вопрос: «Какой вариант вы используете: времяпровождение или времяпрепровождение?» – большинство респондентов – 69 % – выбрало вариант времяпрепровождение, 13 % – времяпровождение, остальные 18 % ответили, что не используют эти слова в своей речи. Это подтверждает данные НКРЯ и, на наш взгляд, свидетельствует о бо́льшей стилистической нейтральности варианта времяпрепровождение. Как видно из табл. 10, этот вариант за последние четыре десятилетия используется чаще более чем в 3,5 раза.
54 Табл. 10. Стилистический статус словообразовательных дублетов времяпрепровождение и времяпровождение и изменение частотности их употребления
55 Table 10. The stylistic status of derivational doublets vremyapreprovozhdenie and vremyaprovozhdenie (‘pastime’) and the change of the frequency of their use
56
Слово Стилистические пометы: СУш → МАС → АТоС 1900–1940 гг. 1941–1981 гг. 1982–2020 гг.
времяпрепровождение разг. → без пометы → книжн. 129 77 257
времяпровождение без пометы → разг. → без пометы 41 8 71
57 Поэтому мы бы согласились со стилистической оценкой МАСа, который маркировал как нейтральный вариант времяпрепровождение и как разговорный – времяпровождение. (Отметим, что именно так их и оценивают БАС-3 и БТС.)
58 Еще раз подчеркнем важность анализа корпусных данных, в том числе частотности употребления слова либо его значения, при постановке стилистической пометы. Кроме того, как было показано выше, необходимо рассматривать слово не отдельно, а вместе с его синонимами – и в первую очередь это касается словообразовательных дублетов. Так, в Табл. 11 можно увидеть группу таких дублетов вперегонки, вперегонку и наперегонки. На наш взгляд, значительное увеличение частотности последнего из них – наперегонки – свидетельствует о том, что оно должно маркироваться на стилистической шкале выше, чем вперегонки, которое, в свою очередь, выше, чем почти неупотребительное вперегонку.
59 Табл. 11. Стилистический статус словообразовательных дублетов вперегонки, вперегонку и наперегонки и изменение частотности их употребления
60 Table 11. The stylistic status of derivational doublets vperegonki, vperegonku and naperegonki (‘race’) and the change of the frequency of their use
61
Слово Стилистические пометы: СУш → МАС → АТоС 1900–1940 гг. 1941–1981 гг. 1982–2020 гг.
вперегонки без пометы → разг. → разг. 35 26 8
вперегонку обл. → разг. → разг. устар. 33 1 0
наперегонки без пометы → разг. 55 106 250
62 Обращение к корпусным данным (если бы это было возможно во времена, когда составлялись СУш и МАС) позволило бы более точно стилистически маркировать словообразовательные дублеты гнусавый и гнусливый, горбун и горбач, грязнуля и грязнуха. Вторые слова в этих парах почти не употребляются на протяжении более чем полувека: в НКРЯ представлены единичные вхождения за период с 1941 по 2020 гг. (см. табл. 12, 13 и 14). Опираясь на эти данные, лексикографам следовало бы обсудить стилистические пометы при словах гнусливый, горбач и грязнуха: все они ощущаются как устаревшие (или как минимум уходящие).
63 Табл. 12. Стилистический статус словообразовательных дублетов гнусавый и гнусливый и изменение частотности их употребления
64 Table 12. The stylistic status of derivational doublets gnusavyi and gnuslivyi (‘nasal’) and the change of the frequency of their use
65
Слово Стилистические пометы: СУш → МАС → АТоС 1900–1940 гг. 1941–1981 гг. 1982–2020 гг.
гнусавый разг. → без пометы → без пометы 261 136 209
гнусливый прост. → разг. → разг. 16 1 0
66 Табл. 13. Стилистический статус словообразовательных дублетов горбун и горбач и изменение частотности их употребления
67 Table 13. The stylistic status of derivational doublets vorbun and gorbach (‘humpbacked’) and the change of the frequency of their use
68
Слово Стилистические пометы: СУш → МАС → АТоС 1900–1940 гг. 1941–1981 гг. 1982–2020 гг.
горбун без пометы → без пометы → разг. 619 213 223
горбач прост. (во всех словарях) 25 1 0
69 Табл. 14. Стилистический статус словообразовательных дублетов грязнуля и грязнуха и изменение частотности их употребления
70 Table 14. The stylistic status of derivational doublets gryaznulya and gryaznuha (‘dirty’) and the change of the frequency of their use
71
Слово Стилистические пометы: СУш → МАС → АТоС 1900–1940 гг. 1941–1981 гг. 1982–2020 гг.
грязнуля разг. фам. пренебр. → разг. → разг. 2 18 40
грязнуха разг. укор. → разг. → разг. 4 3 3
72 На наш взгляд, следует учитывать употребительность словообразовательных дублетов при стилистической характеристике слова. Данный метод анализа может быть использован лексикографами при работе над последующими томами АТоСа для стилистического противопоставления таких дублетов, как оборотистость и оборотливость, объесть ‘разъесть (о кислоте, щелочи и т. п.)’ и разъесть, огрызть и обгрызть, одряблеть и одрябнуть, соседить и соседствовать, околёсица, околёсная и околёсина и мн. др.
73 Как было отмечено выше (см. табл. 4), фактор изменения частоты употребления слова не является универсальным. На изменение стилистической окраски могут влиять и другие факторы.
74 В качестве примера приведем историю слова правша. Так, в СУш его нет, в БАС-1 оно маркируется пометой разг., в МАСе – прост., в СШ и БАС-3 – без стилистических помет, в БТС – разг. Ср.: левша во всех словарях дается как нейтральное (без стилистических помет). Разная стилистическая окраска этих морфологически и семантически аналогичных слов объясняется внеязыковыми факторами. До недавнего времени леворукость расценивалась как отклонение: нормой считалось преобладающее владение правой рукой. Именно поэтому не было необходимости для специального обозначения правши: норма не требует специального обсуждения и, следовательно, наименования. Поэтому в НКРЯ всего 61 вхождение слова правша против 666 вхождений слова левша7. Причем большинство примеров приходится на последние четыре десятилетия, см. табл. 158.
7. Даже если отфильтровать вхождения с другим значением слова левша – ‘об умелом, искусном мастере, способном выполнить самую тонкую работу’, возникшим по прозвищу персонажа повести Н. С. Лескова «Сказ о тульском косом Левше и о стальной блохе» (1881 г.), – вхождений на основное значение ‘тот, кто владеет левой рукой лучше, чем правой’ всё равно гораздо больше, чем вхождений слова правша.

8. Поиск в НКРЯ осуществлялся в сентябре 2021 г.
75 Табл. 15. Частотность употребления слова правша
76 Table 15. Frequency of use of the word right-hander
77
1850–1899 1900–1940 1941–1981 гг. 1982–2020
2 3 1 58
78 Увеличение частотности употребления слова правша в последние годы связано, на наш взгляд, с изменением отношения к явлению леворукости: она перестала считаться болезнью, пороком, отклонением, которое нужно исправлять. Таким образом, праворукость стала лишь одним из двух вариантов нормы – и слово правша начало активно употребляться. Поэтому стилистическая помета прост., которая маркировала это существительное в МАСе, в современных словарях при нем уже не ставится: как мы уже отмечали, теперь оно рассматривается либо как нейтральное (СШ, БАС-3), либо как разговорное (БТС).
79 Любопытно, что опрос образованных носителей русского языка показывает, что оба слова: и левша, и правша – являются в их сознании скорее нейтральными. Мы задали респондентам два вопроса: «Каким является, на ваш взгляд, слово правша: разговорным или нейтральным?» и «Каким является, на ваш взгляд, слово левша: разговорным или нейтральным?». В опросе приняло участие 188 человек: как лингвистов, так и нелингвистов (интересующихся вопросами русского языка и стилистики в частности), от 18 до 54 лет. Хотя большинство респондентов ответило, что оба слова являются нейтральными, однако слово левша демонстрирует бо́льшую нейтральность, чем правша, см. табл. 16.
80 Табл. 16. Результаты опроса о стилистической окраске слов правша и левша
81 Table 16. The results of the survey on the stylistic nuance of the words of right-hander and left-hander
82
Слово Выбрали вариант «нейтральное» Выбрали вариант «разговорное»
Левша 161 чел. (86 %) 27 чел. (14 %)
Правша 140 чел. (74 %) 48 чел. (26 %)
83 Слово левша нейтральным назвало 86 % опрошенных, правша – 74 %. Разница в 12 % – это, вероятно, своеобразные отголоски того, что слово правша раньше было стилистически маркированным членом данного противопоставления. Сейчас, однако, уже есть основания утверждать, что эти существительные стилистически почти выровнялись, и способствовали этому экстралингвистические обстоятельства, а именно изменение отношения общества к норме преимущественного владения правой/левой рукой.
84 Итак, мы проанализировали изменение стилистического статуса сниженной лексики (его повышение и, реже, понижение) на материале академических толковых словарей русского языка и данных НКРЯ. Результаты исследования позволяют выявить общие тенденции: при увеличении частотности употребления слова либо его отдельного значения стилистическая окраска повышается; при сокращении употребительности стилистическая окраска понижается. Давая стилистическую оценку слову или его отдельному значению, составитель словаря должен оперировать комплексом аргументов, учитывать разнородные факторы, в том числе и фактор частотности употребления слова. Одним из инструментов, позволяющих лексикографу принимать оптимальные решения относительно стилистической окраски слова, является обращение к данным НКРЯ.

References

1. Gorbachevich K. S., Gerd A. S. (red.). Bol`shoj akademicheskij slovar` russkogo yazy`ka. T. 1–. SPb.: Nauka, 2004–.

2. Evgen`eva A. P. (red.) Slovar` russkogo yazy`ka. T. 1–4, 2-e izd. M.: Russkij yazy`k, 1981–1984.

3. Kry`sin L. P. (red.) Akademicheskij tolkovy`j slovar` russkogo yazy`ka. T. 1–2: M.: Izdatel`skij dom YaSK, 2016.

4. Kry`sin L. P. (red.) Tolkovy`j slovar` russkoj razgovornoj rechi. Vy`p. 1. M.: Yazy`ki slavyanskoj kul`tury`, 2014. 775 s.

5. Kuzneczov S. A. (red.) Bol`shoj tolkovy`j slovar` russkogo yazy`ka. SPb.: Norint, 2000. 1536 s.

6. Nacional`ny`j korpus russkogo yazy`ka [E`lektronny`j resurs]. URL: http://ruscorpora.ru (data obrashheniya: 16.09.2021).

7. Ushakov D. N. (red.). Tolkovy`j slovar` russkogo yazy`ka: v 4 t. M.: Sov. e`ncikl.: OGIZ, 1935–1940.

8. Cherny`shyov V. I. (red.) Bol`shoj akademicheskij slovar` russkogo yazy`ka. T. 1–17. M.–L., 1948–1965.

9. Shvedova N. Yu. (red.). Tolkovy`j slovar` russkogo yazy`ka s vklyucheniem svedenij o proisxozhdenii slov. M.: Azbukovnik, 2007. 1175 s.

10. Bazarov E. E., Kuleva A. S. [Changes in semantics of low vocabulary as reflected in the explanatory dictionary]. Rusistika: vchera, segodnya, zavtra. XXXVIII. Raspopovskie chteniya. Materialy mezhdunarodnoi konferentsii, posvyashchennoi 60-letiyu so dnya osnovaniya kafedry russkogo yazyka filologicheskogo fakul'teta VGU, 95-letiyu so dnya rozhdeniya prof. I. P. Raspopova, 85-letiyu so dnya rozhdeniya prof. A. M. Lomova. Voronezh: NAUKA-YUNIPRESS Publ., 2020, pp. 25–31. (In Rus.)

11. Bazarov E. E., Kuleva A. S., Pestova A. R., Shestakova L. L. [Substandard vocabulary in the modern explanatory dictionary: changes in the use of vernacular lexemes]. Izvestiya Rossiiskoi akademii nauk. Seriya literatury i yazyka. 2021. Vol. 80. № 1. Pp. 42–61. (In Rus.)

12. Chen Ch. V. Slova, nazyvayushchie litso zhenskogo pola, v russkom yazyke i rechi [Words calling a female person in Russian language and speech]. Diss. Cand. Philol. Sci. St. Petersburg, St. Petersburg State Univ. Publ., 2010.

13. Devkin V. D. Nemetskaya leksikografiya [German lexicography]. Moscow, Vysshaya Shkola Publ., 2005. 670 p.

14. Flekenshtein K. I. [Stylistically marked vocabulary in the dictionary and text] // Issledovaniya po semantike: Mezhvuzovsk. nauch. sb. Ufa, Bashkirsk. University Publ., 1990, pp. 26–33. (In Russ.)

15. Glovinskaya M. Ya. [Active processes in grammar (Based on innovations and linguistic deviations)]. Russkij jazyk kontsa XX stoletija (1985–1995). [The Russian language in the end of the XX century (1985–1995)]. Moscow, Yazyki Russkoi Kul’tury Publ., pp. 237–304.

16. Kostomarov V. G. Yazykovoi vkus epokhi [Linguistic taste of the era]. Moscow, Pedagogika-Press Publ., 1994. 247 p.

17. Krysin L. P. Active processes in the Russian language in the end of 20th – beginning of the 21st century. Sovremennyi russkii yazyk. Aktivnye protsessy na rubezhe XX–XXI vekov [Modern Russian language. Active processes at the turn of the century]. Moscow, Yazyki Slavyanskikh Kul’tur Publ., 2008, pp. 13–29.

18. Puritskaya E. V., Pankov D. I. [The normative and stylistic characteristic of the vocabulary of the modern Russian language: the possibilities of description in the dictionary database]. Voprosy leksikografii. 2018, No. 13, pp. 23–43. (In Russ.)

19. Shestakova L. L., Kuleva A. S. [Stylistic status upgrade of low vocabulary and its reflection in the explanatory dictionary]. Nastoyashhee i budushhee stilistiki: sb. nauch. st. Mezhdunar. nauch. konf. (13–14 maya 2019 g.). Moscow, Flinta Publ., 2019, pp. 818–824. (In Russ.)

20. Shmelev D. N. [Stylistic changes in vocabulary] // Izbrannye trudy po russkomu yazyku. Moscow, Yazyki Slavyanskoi Kul’tury Publ., 2002, pp. 238–268.

21. Sklyarevskaya G. N. [Word in the changing world: Russian language of the beginning of the 21st century: condition, problems, perspectives]. Issledovaniya po slavyanskim yazykam. Seul, 2006, № 6, pp. 177–202. (In Russ.)

22. Titova Ye. V. [On the stylistic status of vernacular in Russian (lexicographical review)] Vestnik Sankt-Peterburgskogo universiteta. 9 (3), 2009, pp. 306–311. (In Russ.)

23. Zemskaya E. A. [Introduction]. Russkii yazyk konca XX stoletiya (1985–1995). [Russian language in the end of the 20th century (1985–1995)]. Moscow, Yazyki Russkoi Kul’tury Publ., 1996, pp. 9–31.

Comments

No posts found

Write a review
Translate